Чтобы понять, почему некрореализм появился именно в конце 1980-х, важно учитывать исторический контекст. Это был период, когда советское общество переживало последние годы существования государства, построенного на устаревших идеологических основах. Разрушение системы, дефицит идеалов и социальная неопределённость привели к кризису культурного самосознания. Если в 1920-е годы советские авангардисты искали способы выразить новое революционное общество, то к концу XX века творцы столкнулись с выхолащиванием всех прежних смыслов. Некрореализм стал своеобразной реакцией на упадок, финальной стадией распада не только политического строя, но и самой ткани реальности.

Термин "некрореализм" появился благодаря художнику и кинорежиссёру Евгению Юфиту, который считается основателем этого движения. Он начал снимать свои первые короткометражные фильмы в начале 1980-х годов, представляя абсурдные и агрессивные сцены насилия, смерти и разрушения. В отличие от соцреализма, который пытался рисовать идеализированные картины героической жизни, некрореализм фиксировал неизбежность распада и хаоса.

Один из основных элементов некрореализма — это изображение телесного распада. Тело в некрореалистических фильмах и произведениях искусства лишено всякой героики и патетики. Оно часто представляется как разрушающийся объект, теряющий человеческие черты. Герои фильмов Юфита и других некрореалистов — это зачастую маргинальные фигуры, почти животные, полулюди, которые блуждают в сюрреалистическом пространстве, лишённые чёткой цели или смысла существования. Они погружены в процесс разложения — как внутреннего, так и внешнего.

Примером может служить один из самых известных фильмов Евгения Юфита — «Папа, умер Дед Мороз» (1991). Фильм обыгрывает идеи некрореализма через парадоксальное сочетание бытовых сцен и абсурда, когда смерть превращается в элемент повседневной жизни. В этой картине происходит отказ от традиционного линейного повествования, а смерть становится главным героем — не трагическим, а абсурдным и даже комическим.

Некрореализм одновременно ужасает и вызывает смех — это смешение контрастных эмоций и делает его уникальным. Как и сюрреализм, некрореализм отвергает рациональность, но при этом он гораздо более мрачен и близок к фильму ужасов. В этом смысле некрореализм пересекается с западными традициями гротеска и телесного ужаса, отсылая к фильмам вроде работ Дэвида Линча или фильмов категории «Б» с их гипертрофированными телесными образами.

Особенность некрореализма заключается в его постоянном поиске абсурда, с помощью которого он исследует человеческую жизнь, особенно в контексте позднего советского общества, где официальная культура всё ещё пыталась утверждать иллюзию героической жизни. Этот абсурд находит отражение не только в телесной трансформации, но и в поведении персонажей. Например, многие некрореалистические фильмы наполнены абсурдными поступками — герои могут, к примеру, рыть могилы просто ради самого процесса, разгуливать по лесу с зомбоподобными выражениями лиц или участвовать в странных ритуалах, смысл которых давно утрачен.

Отчасти некрореализм можно сравнить с дадаизмом начала XX века, который также стремился деконструировать логику и здравый смысл. Однако, в отличие от дадаистов, некрореалисты не стремились к игре или юмору в классическом понимании — их абсурд носит глубоко трагический оттенок. Это не абсурд ради веселья, а абсурд, возникающий на фоне полного разочарования в логике и смысле существования. Как бы ни выглядело комично происходящее на экране, за ним всегда стоит ощущение разрухи и распада.

Хотя некрореализм не являлся и не является политическим движением в традиционном понимании, его связь с политическим и социальным контекстом Советского Союза очевидна. В каком-то смысле некрореализм стал реакцией на неискренность советской культуры, её отказ признать тёмные стороны жизни, смерть, разрушение. В фильмах некрореалистов практически отсутствуют герои в традиционном смысле этого слова — нет ни положительных, ни отрицательных персонажей, нет ни спасателей, ни злодеев. Это мир, в котором царит хаос и в котором всякое действие теряет смысл.

Некрореализм можно рассматривать как форму культурного протеста против официозной советской культуры, которая к тому времени уже не имела возможности предложить новые смыслы и идеи. В этом отношении некрореализм созвучен более ранним движениям — таким как авангард или сюрреализм, — которые стремились переосмыслить искусство как способ познания реальности. Но если ранние авангардисты искали новые утопии, то некрореалисты, напротив, акцентировали внимание на антиутопии, на распаде всех форм и смыслов.

Некрореализм, хотя и остался маргинальным движением, оказал влияние на российское и мировое искусство. Его отголоски можно увидеть в ряде постсоветских фильмов, где атмосфера распада и абсурда занимает центральное место. Например, если некрореалистическая эстетика в фильмах Алексея Балабанова («Груз 200», «Морфий») прослеживается более явно — с её акцентом на смерть, телесное разложение и бессмысленность жизни, то сейчас некрореализм набирает обороты заново.

Музыкальные вселенные русских исполнителей, в частности, Хаски, SALUKI и Loqiemean, крутятся именно вокруг эстетики смерти и разложения. Если к первому популярность пришла после хтонических клипов на фоне разваливающихся хрущевок, к третьему — через эксплуатацию визуала, то второй полностью выстраивал свой образ на основе некрореализма.

Визуальная эстетика последних полноформатных альбомов Арсения SALUKI полностью строится на полураспадах и полугниении. Один из важнейших альбомов не только 2023 года, но и всего десятилетия, по мнению Афиши, FLOW и остальных изданий, 'WILD EA$T", полностью создавался вокруг образа жизни кочевников, с элементами мифологии американского фронтира, но перенесённой на постсоветскую землю, где вовсю бушуют кризисы.

Новый альбом Арсения, выходящий 15-го ноября — BOLSHIE KURTKI, визуально создает такую же атмосферу распада, но в условиях не постсоветской действительности, а жизни на далеком севере, где ткани не разлагаются, а трупы остаются практически в полной сохранности. В этом даже проглядывается заигрывание с визуалом франшизы про Макса Рокатански — Безумный Макс.